![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
toiidaСлушал я, как Юлия Латынина взахлёб-подкаст рассказывала подробности дагестанской борьбы за власть, и меня торкнуло — а ведь о такой жизни русское искусство молчит. Молчит больше, чем Вэгэтээрка. Лиза Морозова развешивает лапшу, Маша Чуйкова варит супчик из французских философских книжек, Иван Бражкин разворачивает в укромном, специально выделенном для действующего искусства дворе, транспарант «Долой царя!».
Кто? Георгий Острецов со своим «НПравительством»? Не катит. Если и есть художественные нападки, то они слишком столичные: на московского градоначальника, на президента и кланы его старых знакомых. Эти жесты больше похожи на остроты на светском балу, чем на высказывание художника.
Самое критическое, что я вспомнил, это видеосъёмка мест, в которых были совершены заказные убийства (Анатолий Осмоловский), «Подозрительные лица» Давида Оганьяна и «Взрывы домов» не помню кого, кажется того же Давида Оганьяна. (Это если опустить теоретизирующую левую критику.)
Ну а первое место пока достаётся алматинскому художнику Сергею Маслову за его инструкции, в которых он советует дамам воспринимать изнасилование как шутку или жертвоприношение, а также попробовать уговорить насильника воспользоваться презервативом, так как искать защиты у постсоветской полиции бессмысленно.
Кто? Георгий Острецов со своим «НПравительством»? Не катит. Если и есть художественные нападки, то они слишком столичные: на московского градоначальника, на президента и кланы его старых знакомых. Эти жесты больше похожи на остроты на светском балу, чем на высказывание художника.
Самое критическое, что я вспомнил, это видеосъёмка мест, в которых были совершены заказные убийства (Анатолий Осмоловский), «Подозрительные лица» Давида Оганьяна и «Взрывы домов» не помню кого, кажется того же Давида Оганьяна. (Это если опустить теоретизирующую левую критику.)
Ну а первое место пока достаётся алматинскому художнику Сергею Маслову за его инструкции, в которых он советует дамам воспринимать изнасилование как шутку или жертвоприношение, а также попробовать уговорить насильника воспользоваться презервативом, так как искать защиты у постсоветской полиции бессмысленно.
